Февральская революция оправдала надежды либерально настроенной общественности: положение института продажной любви в России изменилось коренным образом. В марте 1917 г. были упразднены все законодательные акты о проституции, и прежде всего «Положение о врачебно-полицейском надзоре в Санкт-Петербурге».
Упоминаний об этом шаге мне до недавнего времени встречать не доводилось. А между тем, по своим последствиям он вполне сравним с печально известным решением "уволить всю полицию" или Приказом номер 1. Ибо ликвидированный этим решением Врачебно-полицейский комитет, созданный еще при Николае I, занимался, в первую очередь, венерическими заболеваниями. А именно: ставил незарегистрированных проституток на учет, и организовывал еженедельные(!) проверки всех зарегестрированных на предмет вензаболеваний (с запретом работы и принудительным лечением больных). И поскольку, как пишут процитированные авторы, "представительницы стороны предложения продолжали заниматься своим ремеслом, никуда не исчезли и потребители продажной любви", последствия этого решения (которого до революции активно добивались тогдашние феминистки), представить несложно.
И если уж речь зашла о феминистках. Как мы знаем, в последнее время часть из них активно выступает за борьбу с проституцией методом наказания клиента. Так вот, благодаря процитированной книге аз, многогрешный, узнал. Откуда у этой идеи ноги растут - да-да, ровно оттуда же, откуда и у "положительной дискриминации" и других политкорректностей:
Уже в 1918 г. один из районных Советов Петрограда по собственной инициативе принял постановление, предписывающее наказывать «развратников и соблазнителей штрафом до 1 тыс. рублей и арестом с принудительными работами сроком до 1 месяца с опубликованием о сем в газетах»[242]. Двумя годами позже — в декабре 1920 — Всероссийское совещание заведующих губженотделами постановило считать пользование проституцией «как преступление против уз товарищества и солидарности».
Члены Центрального совета по борьбе с проституцией требовали даже лишать мужчин, обратившихся к проституткам, избирательных прав. В 1928 г. женский отдел Ленинградского обкома ВКП(б) поставил вопрос о распространении на мужчин-клиентов статьи Уголовного кодекса о наказании за принуждение женщины к проституции.
Разумеется, в таком деле просто не могло не обходиться без анекдотов, один из которых приведен в книге:
Курьезная история произошла с известным партийным журналистом Ольдором (И. Л. Оршером), который, судя по всему, тоже наведывался к гражданке Т. Уличенный в связи с проститутками, он отправился искать защиту у М. И. Ульяновой. Та, как пишет К. И. Чуковский, «пришла в ужас… Тов. Оршер, мы вам доверяли, а вы ходите на свидания с эсерами и меньшевиками! Стыдтесь! Так до конца и не поняла, что такое дом свиданий».
Но чаще, подозреваю, было совсем не весело.
Книга, как уже было сказано, весьма интересна вся и всяко рекомендуется. Поэтому в рамках этого поста ограничимся упоминанием еще одной малоизвестной вещи - на этот раз организации: :
Существовал при Обществе зашиты женщин и отдел попечительства о еврейских девушках. Он был открыт по желанию и при поддержке еврейской религиозной общины, которая, как заявил на Первом съезде по борьбе с торгом женщинами представитель петербургской синагоги, с прискорбием признает факты особой активности евреев в организации публичных домов и считает необходимым в связи с этим искупить их грех, материально помогая падшим женщинам. Для еврейских же девушек были организованы специальные курсы, где их обучали грамоте, прививали трудовые навыки, читали им религиозную литературу.
