о.Арониус (o_aronius) wrote,
о.Арониус
o_aronius

Category:

Current reading: избранное

Несколько интересных моментов из мемуаров израильского министра просвещения Бен-Циона Динабурга (Динура), Мир, которого не стало. Воспоминания и впечатления (1884–1914)

1. Настоящий хасид

Ребе Исраэль-Исер Ланде{22} из Полтавы, был хасидом. Этот секретарь оставил веру отцов, после чего передал множество бумаг деда властям. Говорили, что по его вине ребе Авраам вынужден был оставить Полтаву и «удалиться от власти». Рассказывали также, что этот Исраэль-Исер Ланде даже после отступничества строго соблюдал 19 кислева как праздник…

2. Против кого дружим
Еще один эпизод с участием упомянутого выкреста Исраэля-Исера Ланде и деятелей т.н. "Черного бюро" - ортодоксальной организации, созданной для противодействия сионизму:

Один из проживавших в Петербурге любавичских хасидов, очень богатый еврей по фамилии Монесзон{279}, пожертвовал значительную сумму денег в специальный фонд, предназначенный для борьбы с сионизмом. Идея заключалась в том, чтобы опубликовать в журналах прочувствованное обращение, под которым подпишутся величайшие из раввинов. В соответствии с планом эти известные раввины должны были быть лишь первыми из подписавшихся. К ним должны были присоединиться еще несколько человек (р. Эльяким Шапиро из Гродно, р. Йосеф Розин из Двинска и другие). На совещании говорилось и о том, что «представители столичного еврейства» также настроены против сионизма по причине «патриотической верности» Родине. В этом контексте указывали на доктора Гаркави и цензора Исраэля-Исера Ланде, который был секретарем деда, ребе Авраама, и который, крестившись, продолжал поддерживать близкие отношения с хасидами. Этот цензор полагал, что «сионизм представляет большую опасность для религии Израиля». Было решено, что благодаря своей позиции он сможет воспрепятствовать изданию сионистской литературы на иврите и на идише.

3. Будешь жить по уставу - добудешь честь и славу

Мы ехали без билетов – договорившись с кондуктором, заплатив ему некоторую сумму, то ли в два, то ли в три раза меньше, чем стоимость билета. Мой брат был мастером в таких делах. Он сказал, что мы едем до станции Кременчуг, то есть четвертой станции после Хорала. Мне он объяснил, что поступает в соответствии с «Книгой хасидов»{252}: нельзя называть гою точное место, в которое ты едешь, нужно сказать, что тебе нужно гораздо дальше, чтобы если он захочет причинить тебе зло, то пусть думает, что у него еще есть время… Однако кондуктор, по-видимому, не очень хорошо знал «Книгу хасидов» и решил, что мы просто-напросто его обманываем – хотим сойти в Хорале и не заплатить то, что ему причитается. Он рассердился, не захотел брать у нас деньги и ссадил нас на предыдущей станции перед Хоралом.
На наше несчастье, в тот момент на перроне сидел умалишенный еврей, который сбежал из сумасшедшего дома. У него в руке была железная палка, и, увидев нас, он закричал: «Вот, вот они! Пришли по мою душу! Вот они – убийцы!» Нас охватил ужас. Целый час он гонялся за нами вокруг вокзала, пока наконец на наш крик не вышли вокзальные служащие, чтобы «утихомирить сцепившихся молодых жидов», о которых нельзя сказать, «кто из них действительно сумасшедший».


4. Раввины и полиция
В советской атеистической литературе раввинов довольно часто обвиняли с сотрудничестве с царской полицией против революционеров. У Динура же приводится интересный эпизод,когда жертвой доноса стали мирные сионисты.
Под катом довольно много букв, но оно того стоит

В тот день, примерно в 4 часа пополудни, я находился дома у одного из моих новых учеников, и вот посреди урока с шумом распахнулась дверь, вбежали двое моих друзей и рассказали, что Тремпольский, один из членов нашей организации, работающий в пекарне, пришел в новый бейт-мидраш продать марки Еврейского национального фонда, а раввин взял у него марки, порвал их и стал проклинать имя Герцля на все лады. Я тут же дал указание, чтобы все наши шли в бейт-мидраш, встали у входа и объявили, что никому не дадут выйти, если не будут возвращены марки или не выплачена их стоимость.
Ровно в три часа ночи пришла полиция, перерыла весь дом и потребовала, чтобы я сдал печати (Лященко знал, чего они потребуют!) и бумаги организации. Они не нашли ничего – и в 5 часов повели меня в полицейский участок. В 9 часов меня привели к исправнику Назаренко, высокому широкоплечему украинцу с красивым смуглым лицом, черной бородой и густыми усами, маленькими серыми холодными и спокойными глазами. Он дал мне постоять перед ним несколько мгновений, затем встал, подошел ко мне и стал поносить меня на чем свет и крыть отборным трехэтажным русским матом!
– Как ты посмел раздавать в синагоге антиправительственные листовки и собирать деньги в пользу наших врагов-японцев в час, когда наша кровь льется в боях с ними! Мы уничтожим вас, предателей! Вот раввин ваш, человек умный, и праведный, и храбрый, выступил против вас, – а вы поднимаетесь против него и устраиваете скандальные выходки! Отправим вас в тюрьму, и вы сгниете там, вырвем вас, бунтарей и предателей, с корнем!
Выкрикнув это, он протянул руку к моим волосам (у меня тогда еще была шевелюра!) и с силой дернул меня за волосы…
И я возопил:
– Как вам не стыдно, господин исправник, поносить меня языком пьяниц, да еще перед портретом Его Величества царя! А ведь это осквернение имени царя – и вы после этого требуете уважения к власти! Все, что господин рассказывает, – наглая ложь и отвратительная клевета! Листовки, которые мы раздавали, были напечатаны в Елисаветграде с разрешения цензуры! И не я их раздавал; раввины пригласили меня уладить конфликт, я выполнил их просьбу и успокоил народ, а в момент раздачи листовок меня там вообще не было! Деньги собирались в пользу Земли Обетованной и в день поста по разрушенному Храму, это религиозный обычай и практикуется уже две тысячи лет! Кто это подсказал уважаемому исправнику наглые лживые речи, поставившие его в смешное положение в глазах людей?!
– Ты говоришь, что это лживые речи? Наглый бунтовщик! Введите уважаемого раввина!
Вошел мой дядя. Бледный и дрожащий. Исправник попросил его сесть и сказал:
– Господин раввин, извольте повторить этому наглому бунтовщику все, что вы говорили мне!
И дядя рассказал. Его голос дрожал, и он рассказывал очень медленно – но решительно.
– Юноши, – сказал он, – раздавали листовки и собирали деньги. За все, что происходит в синагоге, я несу ответственность. Листовки – так сказали мне, я их не читал, – были против правительства. Деньги собирали на неизвестные мне цели, на цели, о которых меня не известили. Я приказал конфисковать листовки и деньги. Пришло много молодых людей под предводительством моего внучатого племянника, который вот тут стоит перед вами, и устроили скандал.
– Ну? – сказал исправник, обращаясь ко мне. – Что скажешь?
– Я сожалею, – сказал я, – о том, что благодаря всей этой истории я убедился в правоте древних мудрецов, которые говорили: «Тот, кто злится, теряет мудрость свою!» Мой дядя – мудрый человек, но в этой истории воплощается правило: не следует человеку – и тем более мудрецу – не говорить правды! И вот что было на самом деле: раздававшиеся листовки были напечатаны с разрешения цензуры, деньги были посланы в Комитет организации по поддержке крестьян и рабочих в Сирии и Палестине, находящийся в Одессе, в Овчинниковском переулке, дом 2… Конечно, право раввина – запрещать сбор денег в синагоге, но поскольку деньги уже были собраны и их нужно было только переправить в комитет, то они уже принадлежали комитету, и Ну в самом деле, все это было бы смешно, если бы не было так печально!
Исправник заорал:
– Как ты смеешь обвинять уважаемого раввина во лжи! Степень твоей наглости доказывает его правоту!


5. Некоторое время назад некий благородный дон, большого ума мужчина, пытался мне доказать, что в дореволюционной России не было национально мотивированного еврейского террора. Прочти я тогда мемуары Динура, привел бы ему несколько цитат и из этого источника (хотя и других, разумеется, хватало).
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your reply will be screened

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 16 comments