В начале 1930 в Минске было арестовано несколько раввинов и религиозных активистов во главе с городским раввином Менделем Глускиным. Аресты и предъявленные обвинения широко обсуждались мировой еврейской прессой. Главным пунктом обвинения стали контакты с американским раввином Шимоном Глазером, через которого минские раввины якобы нелегально передавали за границу ложные сведения о религиозных преследованиях. Эта история закончилась через две недели, когда арестованные раввины были освобождены, подписав официальное заявление, что в стране нет гонений на религию, и что упадок религиозной жизни связан с социальными и культурными изменениями, происходящими с Советском Союзе и во всем мире
На русском языке я нашел одно упоминание об этой истории - в книге Я. Басина Большевизм и евреи: Белоруссия, 1920-е гг.
1930-е годы отмечены беспрецедентным гонением властей на религию. Для белорусских евреев пиком всей этой вакханалии стал арест в марте 1930 г. четырнадцати раввинов, проповедников и старейшин синагог Минска. Среди арестованных оказались Менахем Глускин и городской магид Б.Шаковицкий. Всех обвиняли в контрреволюционной деятельности, что в тех условиях «тянуло» на смертный приговор. Формальным поводом к процессу стало пребывание в Минске в августе 1929 г. американского раввина Глезера. После его встреч с работниками минских синагог в печати появились сообщения, будто в Минске раскрыт контрреволюционный заговор раввинов.
От расправы арестованных спасли только акты гражданского протеста, которые прошли на Западе. Не утвержденный в должности, а только еще исполнявший обязанности наркома иностранных дел СССР Максим Литвинов (Макс Валлах), получив телеграмму от сенатора Бойро из Вашингтона, приложил большие усилия, чтобы сорвать провокацию ОГПУ. Но, выпуская М.Глускина и его коллег на свободу, власти взяли с них заявления, что в СССР нет антирелигиозных преследований и что они выражают протест против антисоветской пропаганды, которая якобы распространяется по этому поводу на Западе.
Судя по всему, от минского раввина власти потребовали даже большего, чем в свое время от Патриарха Тихона (Я Советской Власти не враг. Я понял всю ту неправду и клевету, которой подвергается Советская Власть ) или местоблюстителя Сергия (Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской Родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудач). Их, по крайней мере, не заставили публично лгать, что в СССР нет религиозных гонений. Впрочем, очень возможно, в 30-е годы таких заявлений требовали и от православных иерархов.
К сожалению, не проверить, требовали ли от раввинов декларации лояльности советской власти. Их заявление вроде бы было опубиковано в "Правде" в марте 1930, но архива "Правды" в сети не нашел. Если кто знает, где такое живет, буду весьма благодарен.
Пы. Сы. Посмотрел, что еще есть в сети про Глускина - судя по всему, уважаемый раввин родился в рубашке. Живя в такое время с такой профессией, будучи арестованым целых два раза - умер в своей постели (хотя и в очень тяжелых бытовых условиях). Более того, благодаря Сталиннской конституции его дочери смогли поступить в ВУЗы, и жили впоследствии вполне благополучно.
