Сначала, как водится, цитата из весьма любимого в молодости автора:
На Поперечно-Владимирской улице в столярной мастерской К. Г. Боль служит столяр П. А. С-в; у него есть брат, мальчик лет 14 - 15, по имени Илья: жил у сапожника учеником, но у него было стремление поступить в монастырь, и он часто ходил в Кизический мужской монастырь на церковные службы. И вот 12 августа перед всенощной мальчик решился и пошел в келью отца Дионисия - казначея монастыря, от которого зависит прием в монастырь. В келье он увидел почтенного иеромонаха, украшенного знаками отличия за усердное служение.
Выслушавши просьбу Ильи о приеме в монастырь, о. Дионисий сказал мальчику: "Вот я погрызу тебе ухо, если вытерпишь, приму тебя в монастырь". Смущенный мальчик ответил: "Не знаю, вытерплю или нет".
О. казначей, действительно, погрыз ухо Илье и велел снять пиджак. Потом запер дверь и, взяв мальчика в охапку, отнес его на кровать и сказал: "Теперь я буду лежать, как царь Давид в своей семье". Пролежав несколько минут, о. Дионисий, опрокинув мальчика вниз лицом, лег на него и сказал: "Ну, Илья, если . . . . . . . . то приму в монастырь". Мальчик, ошеломленный всем происходящим и действиями монаха, лишился чувств.
Когда он пришел в себя, о. Дионисий собрался в церковь и приказал мальчику тоже идти туда.
Простояв всенощную, Илья пошел к послушникам, но в это время пришел мальчик Николай и сказал, что о. казначей требует к себе Илью. Оба мальчика пошли в келью к о. Дионисию.
Почтенный иерей, приказав Николаю уйти, запер парадную дверь и келью, потом, пообнимавши Илью, приказал ему раздеваться. Затем со словами: "Ну, Илья, будешь принят в монастырь", - положил мальчика лицом в подушки и снял с него панталоны.
Затем при словах: "Ну, теперь ж . . . моя", - совершил акт, которому нет имени.
Так что ничего нового отец диакон нам, увы, не сказал - мужеложцы в церкви были и при государях-императорах, и при царе Горохе. Просто потому, что все мы люди, все человеки, первородный грех и проч. (ну и плюс определенные субъективные факторы, разумеется). Правда, что касается церковной карьеры, то ее если и делали грешным образом, то несколько иными грехами:
Жена камер-юнкера Лялина… ее величеству донесла, что архимандрит Троицкого монастыря — истинный Геркулес в делах любовных, что ликом схож он с соловьем из Аркадии, да и тайные достоинства красоте не уступят, так что государыня пожелала сама испробовать и нашла, что наперсница рассудила верно, вследствие чего дарована архимандриту звезда ордена св. Андрея Первозванного с брильянтами, а в ней драгоценное изображение, и так высоко он вознесся, что подарено ему двадцать тысяч рублей наличными, хотя деньги здесь величайшая редкость, и почти никому не платят, отчего все стенают
Хотя не исключено, что аз, многогрешный, просто недостаточно в теме.
Что же до собственно опального диакона - не могу следить, что пристально слежу за его активностью, но сложилось у меня впечатление, что после истории с Пусями, когда он резко пошел не в ногу (возможно, не по своей вине), он понял, что выпал из обоймы, и назад дороги уже не будет. После чего начал вести себя крайне вызывающе, словно бы провоцируя гонения. Так что нынешнее изгнание из академии совсем уж неожиданным для него быть никак не может.
Зачем диакон затеял эту игру, и чего хотел (или хочет) добиться - этого, увы, не вем, тут нужна инсайдерская информация и вообще быть больше в теме.