anu_sag монографию Б. Флори Флоря Б. Н. Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.). Исследование совершенно замечательное (о чем, в частности, свидетельствует тираж 800 экземпляров и наличие отсутствие во всех крупных московских магазинах). А главное, в очередной раз убеждаешься, что никакая фантазия никогда не угонится за жизнью.Придя на помощь Богдану Хмельницкому, Алексей Михайлович в течение двух лет занял Смоленск, а так же значительную часть Великого княжества Литовского, включая столицу Вильно. Воспользовавшись ситуацией, в Польшу вторглись шведы, в течение короткого времени захватившие почти всю территорию королевства.
Казалось бы, русским появлению сильного союзника нужно было только радоваться. Ан нет. Решив, что варяги становятся слишком уж сильными, Алексей Михайлович решил, что пришло время рубить окно в Европу. И, не заключив мир с Польшей, напал на Швецию, послав армию на Ригу. В результате все крупнейшие восточноевропейские Польша, Россия и Швеция, оказались в состоянии войны друг с другом.
Более того. Решив, что Польше окончательно zginęła, Алексей Михайлович предложил ляхам...избрать его следующим королем, преемником Яна Казимира Вазы. Как ни странно, поляки на это согласились - при условии, что царь вернет Польше все утраченные земли, не будет пользоваться в королевстве никакими правами, а главное - перейдет в католичество или хотя бы в унию. И в течение нескольких лет и в Москве, и в Польше многие верили, что из этой аферы может что-то выйти.
Польша, впрочем, zginęła не окончыательно. Восставшие поляки очистили от шведов почти всю страну - н о тут случилась вторая часть Марлезонского балета: в страну вторглось объединенное войско трансильванского князя Ракоци, шведов, и... украинского гетмана Богдана Хмельницкого. Последний, будучи вассалом русского царя, тем самым вступил в союз с королем, находившемся в состоянии войны с его сюзереном (да и с Польшей у России в тот момент было перемирие). Но такие мелочи Богдана Михайловича, похоже, совершенно не смущали.
В конечном итоге Польша не погибла и в этот раз, во многом благодаря помощи Крымского хана, напавшего на Трансильванию. Преемник Хмельницкого Иван Выговский подтвердил союз с Ракоци - и практически сразу заключил мир с его врагом Крымским ханом, и даже призвал Украину татарские отряды.
Вообще, украинская линия этого сюжета - совершенно отдельная пестня. Уже упомянутый выше Выговский в 1659 рассоединил Украину с Россией, и вместе с Запорожским войском вернулся в польское подданство. Казачество, впрочем, эту идею не поддержало, тем более, что панов, как обычно, подвела жадность - ратифицировав на сейме договор с казаками, они в одностороннем порядке внесли туда пункты о возвращении всех магнатских и церковных владений, а также польских должностных лиц. Поэтому Выговскому быстро устроили импичмент, и новым гетманом избрали Юрия Богдановича Хмельницкого, который присягнул... думаете, Алексею Михайловичу? Хрен, Яну Казимиру! Впрочем, присяга эта ничего не стоила - просто казаки решили, что перейти на русскую службу с польской будет выгоднее, чем сразу отдаться Москве. Так что сразу же после присяги Хмельницкий со товарищи начали честно служить русскому царю.
Впрочем, не долго. В сражении под Чудновым казаки не оказали помощи русской армии Шереметьева, которая в результате была окружена, и вынуждена была сдаться. (При этом поляки повели себя ка истинные цивилизаторы, защищающие Европу от русских варваров: после того, как русские, согласно договору, сложили оружие, на них напали польские союзники татары; часть сдавшихся погибла, отбиваясь ножами и просто голыми руками, остальных угнали в Крым). Однако еще до того, как закончился бой, Хмельницкий послал своих офицеров в польский лагерь - и снова перешел в польсое подданство. Когда же русские поинтересовались у свидомых, что все это значит, те простодушно ответили: "Хдо, де, будет силен, того, де, и мы".
Впрочем, в Москве об этой особенности украинской политики, похоже, уже знали. Поэтому, давая инструкции очередному воеводе, посланного на Украину, московские дьяки писали: "На черкас надеяца никако невозможно и верить нечему. И поманят на время, а будет увидят от нас части нужу, тотчас русскими людьми помирятся с ляхи и с татары".