Депутаты Вильнюсского еврейского общества...употребляют все усилия воспрепятствовать развитию новоучреждённых здесь казённых еврейских училищ, и с тем намерением преследуют как предназначенных мною учителями еврейских предметов и приготовительных классах виленского раввинского училища, так и тех, кои решились отдать детей своих в вышеуказанные училища. Пользуясь предстоящим рекрутским набором, помянутые депутаты, назначили к отдаче в рекруты двух сыновей учителя Залкинда, из коих старший обучается в четвертом классе виленской гимназии, и следовательно не подлежит этой повинности, а младший, не достигший ещё . . . двенадцатилетнего возраста, принят в число учеников приготовительных классов Раввинского училища. Несмотря на то, первый из них был схвачен на улице в мундире гимназии...Еврей Меер Абрамович Гордон обратился ко мне с жалобой, что сын, Ария, как из представленного им метрического свидетельства значится, имеющий от роду 11 лет и принят также в приготовительный класс Раввинского училища, взят по распоряжению депутатов, для отдачи в рекруты, тогда как он уплатил причитающийся на приискание охотника за следующего с его семейства рекрута»
Из письма попечителя Белорусского учебного округа Э. Груббера военному губернатору Ф. Мирковичу, 1847
Переводя на простой язык: поскольку благочестивое еврейство не слишком жаловало светские еврейские училища, созданные правительством после 1844, то в качестве средства борьбы с ними использовался рекрутский набор. Жервами которого становились, в том числе, несовершеннолетние дети, т.е. те самые будущие кантонисты.
Ну и чтобы два раза не вставать. В процитированной в прошлом постинге статье из кошерного гламура уважаемый
hamaskil обнаружил следующий перл:В истории хасидизма были такие случаи. Однажды, в 1927 году, рабби Раяца, жившего, как и первый Любавический рабби, в Петербурге, посадили в тюрьму - известную политическую тюрьму, Петропавловскую крепость. Много людей были озабочены тем, чтобы помочь рабби выйти отсюда, но честь избавления рабби принадлежала рабанит.
Про то, что в шестой ребе сидел на Шпалерной (о чем писал в своих мемуарах), напоминать даже неловко. Но интересно другое: как известно, для освобождения р. Шнеерсона больше всех сделали председатель советского Красного Креста Екатерина Пешкова, и депутат латвийской Думы Мордехай Дубин. Поэтому интересно, на ком из них, по версии кошерного гламура, был женат шестой ребе?