При этом о причинах причинах покушения - сечении Боголепова - говорится ислючительно мельком , а о сопутствующих обстоятельствах - вовсе ни слова.
В общем, все как обычно - одни "мифы" разоблачаем, другие ростим и лелеем. Или как говорилось в другой передачи с теми же героями - туши свет.
P.S. Для интересующихся - пара интересных ссылок по теме:
1. Ненавистники народничества переносят свою антипатию даже на российское общество 1870–1880-х годов за его сочувствие народникам. В этом сошлись юрист Анатолий Кучерена и театральный режиссер Марк Захаров, которые вслед за историком Ф.М. Лурье клеймят оправдание Веры Засулич судом присяжных как «вопиющий подрыв законности», «индульгенцию террористам» и свидетельство недоразвитости российского общества в смысле цивилизации. Знали бы Лурье, Захаров и Кучерена, что оправдательному приговору по делу Засулич рукоплескали присутствовавшие в зале суда государственный канцлер Российской империи светлейший князь Александр Михайлович Горчаков и ... Федор Михайлович Достоевский!
2. Hадо сказать несколько слов о знаменитом процессе 193-х, проходившем в октябре 1877 - январе 1878 гг. Судили в основном участников «хождения в народ»...Около 4 тысяч человек были задержаны, 770 из них привлечены к дознанию, под стражу заключено 265. За время предварительного следствия, длившегося больше трех (!) лет, 43 арестанта умерли в тюрьме, 12 – покончили с собой, 38 – сошли с ума. Еще три человека умерли уже во время суда, поэтому процесс, хотя и вошел в историю как «процесс 193-х», но реально судили 190 человек...Участникам хождения в народ предъявили «создание противозаконного сообщества с целью ниспровержения существующего государственного устройства». 28 человек были приговорены к различным срокам каторги, 72 – к ссылке, 90 – оправданы. Однако 80 из 90 оправданных «гуманист» Александр II cвоей царской волей все-таки отправил в административную ссылку. Спрашивается, за что люди провели годы в тюрьме, за что поехали в ссылку, если суд их оправдал?
3. Я по собственному опыту знаю, до какого страшного нервного напряжения доводит долгое одиночное заключение. А большинство из содержавшихся в то время в доме предварительного заключения политических арестантов просидело уже по три и три с половиной года, уже многие из них с ума посходили, самоубийством покончили. Я могла живо вообразить, какое адское впечатление должна была произвести экзекуция на всех политических арестантов, не говоря уже о тех, кто сам подвергся сечению, побоям, карцеру, и какую жестокость надо было иметь для того, чтобы заставить их все это вынести по поводу неснятой при вторичной встрече шапки. На меня все это произвело впечатление не наказания, а надругательства, вызванного какой-то личною злобой. Мне казалось, что такое дело не может, не должно пройти бесследно. Я ждала, не отзовется ли оно хоть чем-нибудь, но все молчало, и в печати не появлялось больше ни слова. и ничто не мешало Трепову или кому другому, столь же сильному, опять и опять производить такие же расправы - ведь так легко забыть при вторичной встрече шапку снять, так легко найти другой, подобный же ничтожный предлог. Тогда, не видя никаких других средств к этому делу, я решилась, хотя ценою собственной гибели, доказать, что нельзя быть уверенным в безнаказанности, так ругаясь над человеческой личностью...".