labazov'a читаю интернет-версию курса П. С. Рейфмана "Из истории русской, советской и постсоветской цензуры".Текст откровенно черновой (о чем автор честно предупреждает), поэтому оформлен безобразно, с огромным количеством брака и очепяток. Однако для того, чтобы составить общее представление о предмете, вполне подходит. Поэтому могу рекомендовать его всем, интересующимся предметом.
В качестве затравки - небольшой отрывок о цензоре Крассовском. ИМХО, замечательный пример того, что бывает, когда благочестие и ревность не по разуму сочетаются с властными полномочиями:
Одна из колоритных фигур цензуры первой половины Х1Х века - А.И.Красовский. Сын протоиерея Петропавловского собора. Окончил Гимназию Академии Наук...Когда в моде мистицизм - Красовский мистик, постоянный посетитель домовых церквей высокопоставленных особ, князя Голицына (держится в почтительной отдаленности от хозяина, но так, чтобы быть заметным). Ханжа и тиран. Требовал от подчиненных высокой нравственности (история с чиновником, имеющим молодую прислугу; по мнению Красовского, прислуга должна быть не моложе 40 лет). Но и против законных браков (умер девственником). Женатый, по его мнению, - ненадежный чиновник, который не может отдаваться всецело службе. Очень трудно было получить у него разрешения на брак: если и давал его, то требовал строгого собьюдения всех форм. Даже Ширинский -Шихматов, перед которым Красовский благоговел, не достиг, по Красовскому, венка праведника, так как был женат, что является “плотским сожительством”(177). Предельный формалист, который завел обширнейшую переписку между чиновниками. Почти ни одного приказа не отдавал устно. Когда после Крымской войны вышло распоряжение о сокращении переписки чиновников, Красовский воспринял его чуть ли не как революцию, потрясение основ, предверие государственного переворота; в качестве своеобразной оппозиции, еще более увеличил переписку ( по поводу сторожа и 3 гнилых яблок) (177). Оказался востребованным на протяжнии двух царств, Александра1 и Николая 1.
Оставил неизгладимую память как цензор. “Прославился” не столько масштабными запрещениями крупных произведений, сколько мелкими придирками к отдельным фактам, выражениям, в которых усматривал нечто противное религии, нравственности, правлению. В 1823 г. поэт Туманский перевел с французского для журнала “Сын Отечества” стихотворение Мильвуа. Его содержание: прощание умирающего от чахотки юноши с природой, мысли о метери, о деве, которые посетят его могилу (дева не пришла). Красовский вычеркнул всё о деве, написав сбоку:”какая дева?”, а в конце, рядом с датой, которую поставил автор: “9 марта 1823 г.” добавил: 9 марта - один из первых дней великого поста; неприлично писать о любви девы, неизвестно какой, когда говорят о любви к матери и о смерти; тем более, что “Сын отечества” читают “люди степенные и даже духовные” (178).
Замечания Красовского на стихи Олина из поэмы-баллады Вальтер Скотта “Замок Литтелькет??”. Сохранились замечания Красовского и возражения Олина. Приводим некоторые из них: улыбку уст твоих небесную ловить - слишком сильно сказано; женщина недостойна, чтобы ее улыбка называлась небесной;Что в мнении мне людей? Один твой нежный взгляд Дороже для меня вниманья всей вселенной - сильно сказано, к тому-ж во вселенной есть и цари, и законные власти, вниманием которых дорожить должно; и поняла, чего душа моя желала -надо пояснить, чего именно, ибо здесь дело идет о душе; о, как бы я желал пустынных стран в тиши Безвестный близь тебя к блаженству приучаться -таких мыслей никогда рассеивать не должно; это значит, что автор не хочет продолжать своей службы государю, для того только, чтобы всегда быть с своею любовницей; сверх того к блаженству приучатся можно только близь Евангелия, а не близь женщины. Олин подал жалобу попечителю Петербургского учебного округа Руничу. Тот передал ее в цензурный комитет.-179. И комитет подтвердил запрещение, со ссылкой на цензурный устав, где идет речь о сочинениях, противных Закону Божиему и нравственности; о том, что стихи Олина могли бы возбудить в молодых читателях “нечистые чувствования, которые, как известно, запрещаются седьмою заповедью и осуждаются Спасителем”(ссылка на Евангелье от Матфея)( 179-180). 17 апреля 1823 г. Рунич, уклонившись от собственного решения, сообщил Олину о резолюции цензурного комитета, добавив от себя, что можно жаловаться в Главное Правление училищ.
Особенно ненавидел Красовский всё, связанное с Парижем, с Францией, но и вообще всякую иностранную литературу, “смердящее гноище, распространяющее душегубительное зловоние”. Он не читал, сверх того, что ценуровал, ни одной иностранной книги, газеты. Из русских газет признавал только “Северную пчелу”, которую зачем-то заставлял переписывать своим чиновникам. Полный невежда, но в 1838 г. стал академиком, а в 1841 г. - почетным членом отделения русского языка и словесности Академии. в день заседан???. В журнале заседаний цензурного комитета, рядом с перечислением дозволенных цензорами сочинений, стоит обычно стереотипная надпись: “а г. председатель полагает безопаснее запретить”. Уваров, ставший министром просвещения, писал о том, что Красовский, как цепная собака, при которой он спит спокойно. Ряд анекдотических случаев, на грани действий сумасшедшего, имеющего весьма обширную власть, возглавляющего комитет иностранной цензуры( в польских музыкальных нотах он узрел прокламации, написанные особыми значками; в почтовой бумаге - запись тайными чернилами призывов бунтовщиков; он заставлял измерять внутренние и внешние размеры ящиков в поисках скрытых между стенками крамольных бумаг; с той же целью он велел просмотривать макулатуру, в которую были завернуты книги
P.S. И еще о цензуре, на этот раз еврейской: Лоуренс Гроссман."Лучше купить распятие, чем читать эту книгу? Ультра-ортодоксальная анафема на книгу "Making of a Godol" о мире довоенных иeшив".
Марк Шапиро. "О книгах и анафемах".