К грядущей дате опубликовали небольшую статейку.
Текст с картинками по ссылке (не забываем кликнуть, для проекта это важно). Для удобства читателей, как обычно, копирую сюда:
В наши дни декабрьскую Вену (как, впрочем, и другие европейские города) невозможно представить без рождественских елок. Между тем, по историческим меркам этот обычай возник достаточно недавно. Как пишет американский историк Дэвид Кинг в своей книге «Битва дипломатов, или Вена, 1814», первые рождественские елки в столице Австрии нарядили только в 1814 году, когда в городе проходил мирный конгресс, решавший судьбу Европы. Для участия в конгрессе в Вену съехалось множество правителей, политиков и дипломатов из Германии, которые и привезли в Австрию «берлинский обычай».
Согласно полицейским донесениям, рождественская елка стояла, в том числе, в салоне Фанни фон Арнштейн:
Агент XX, зайдя в салон Фанни фон Арнштейн, жены банкира из фирмы «Арнштейн и Эскелес», немало удивился, увидев в комнате высокую елку, утыканную свечками. И зрелище это было диковинное не только для многоопытного шпика. По свидетельству историков, в декабре 1814 года жители Вены, переняв «берлинский обычай», впервые наряжали рождественские елки.
К началу Венского конгресса фон Арнштейн (1758 – 1818) имела прочную репутацию покровительницы искусств. Жена богатого банкира, талантливая пианистка-любительница, Фанни стала одной из основательниц Венского общества любителей музыки; ее покровительством пользовались Моцарт и Бетховен. Во время Венского конгресса салон фон Арнштейн посещали Талейран, Веллингтон, папский посланник кардинал Консальви и другие влиятельные политики, решавшие в это время судьбу континента. Впрочем, салон привлекал не только сильных мира сего, но и интеллектуалов. Здесь можно было встретить прусского посла Вильгельма фон Гумбольдта, фольклориста Якоба Гримма, поэта Фридриха фон Шлегеля, месмериста Давида Кореффа или врача Жана Карро, поборника вакцины против оспы.
Впрочем, удивление полицейского агента, возможно, было вызвано не только тем, что рождественская елка была в Вене в диковинку. Дело в том, что, несмотря на дворянский титул и знакомых из самого высшего общества, фон Арнштейн была еврейкой и иудейкой! Ее отцом был Даниэль Ициг (Даниэль Иоффе, 1723 – 1799), один из самых влиятельных членов берлинской еврейской общины, придворный банкир прусских королей. Муж Фанни, Натан Адам Арнштейн, был одним из совладельцев банкирской фирмы «Арнштейн и Эскелес» (за второго партнера вышла замуж сестра Фанни Цецилия, так же покровительница искусств и меценатка). За вклад в устройство австрийских финансов в 1795 году Натан Арнштейн получил дворянство, а в 1798 году – баронский титул.
Во время Венского конгресса банкир Арнштейн входил в состав неформального еврейского лобби, собравшегося в Вене, чтобы не допустить отмены новых прав и привилегий европейских евреев. Как пишет Кинг,
В Вене собрались несколько еврейских делегаций, и каждая из них действовала самостоятельно. Якоб Барух и Й. Гумпрехт представляли евреев Франкфурта, а банкира Симона Эдлера фон Лемеля направила еврейская община Праги. Д-р Карл Август Бухгольц, христианин-адвокат, был делегатом еврейских общин Бремена, Гамбурга и своего родного Любека. Бухгольц написал 157-страничный буклет в защиту прав евреев, имея в виду распространить его на конгрессе. Посланцам еврейских общин повезло: в Вене у них появились влиятельные сторонники — банкиры Натан фон Арнштейн, Соломон Майер Ротшильд и Леопольд Эдлер фон Герц.
Во время Венского конгресса банкир Арнштейн входил в состав неформального еврейского лобби, собравшегося в Вене, чтобы не допустить отмены новых прав и привилегий европейских евреев. Как пишет Кинг,
В Вене собрались несколько еврейских делегаций, и каждая из них действовала самостоятельно. Якоб Барух и Й. Гумпрехт представляли евреев Франкфурта, а банкира Симона Эдлера фон Лемеля направила еврейская община Праги. Д-р Карл Август Бухгольц, христианин-адвокат, был делегатом еврейских общин Бремена, Гамбурга и своего родного Любека. Бухгольц написал 157-страничный буклет в защиту прав евреев, имея в виду распространить его на конгрессе. Посланцам еврейских общин повезло: в Вене у них появились влиятельные сторонники — банкиры Натан фон Арнштейн, Соломон Майер Ротшильд и Леопольд Эдлер фон Герц.
Салон Фанни фон Арнштейн стал одним из мест, где осуществлялись контакты между еврейскими лоббистами и сильными мира сего. И эти контакты (разумеется, сдобренные щедрыми подарками) оказались отнюдь не бесплодными:
Восемь месяцев представители еврейских общин лоббировали свои интересы главным образом закулисно, в салонах, как, например, у Фанни фон Арнштейн. Поборниками прав евреев были и посол Гумбольдт, и канцлер Гарденберг. Они и прежде взаимодействовали в решении этой проблемы. Гумбольдт еще в 1809 году написал трактат о гражданском равенстве. Гарденберг в 1812 году ввел в действие закон об эмансипации прусских евреев. Король Пруссии, особо не интересовавшийся этой проблемой, не мешал реформам.
Еще 4 января 1815 года канцлер Гарденберг, отложив горящие дела по Саксонии, подготовил обращение, призывая предоставить евреям гарантии полного равенства. Он привел убедительные доводы, аргументируя свою позицию: от гуманизма до национальных интересов. Евреи внесли свой вклад в войну с Наполеоном, «проявляя истинное мужество, пренебрегая опасностями» и терпя такие же лишения и бедствия. Евреи, доказывал Гарденберг, играют важную роль в кредитных и коммерческих учреждениях в германских государствах. Возврат к репрессиям приведет лишь к тому, что они начнут уезжать, забирая с собой свои таланты и состояния. Евреи могли рассчитывать и на содействие Меттерниха и других австрийцев…
У евреев было и немало противников среди делегатов конгресса, особенно из таких мест, как Бавария, Вюртемберг, Франкфурт, и бывших ганзейских городов Гамбурга, Бремена и Любека. Тем не менее, после долгих пререканий победили Гумбольдт, Гарденберг, Меттерних и их единомышленники, и в новую германскую конституцию было решено включить статью, гарантирующую права евреев. Статья XVI обязывала будущую конфедерацию изыскать возможности для защиты еврейских меньшинств.
Фанни фон Арнштейн, скорее всего, не отличалась особой набожностью. Тем не менее, она никогда не отрекалась от веры предков, и после смерти была похоронена на еврейском кладбище в Вене.
С большой вероятностью, она стала первой еврейкой, поставившей в своем доме рождественскую елку.