fiona_grady аз, многогрешный, неожиданно понял, что знаменитый режиссер как-то позволил себе гораздо более дерзкую выходку - которая, если бы ее поняли, наверняка стоила бы ему головы.Прозвучавшую в фильме "Иван Грозный" "Песню опричника" ака "Песню Федора Басманова" Прокофьева сегодня практически всегда исполняет баритон или даже бас-баритон.
Однако в фильме Эйзенштейна эту песню передали тенору, а главное - передали актеру с подчеркнуто смазливой внешностью, которого, к тому же, заставили плясать в женском платье:
О том, зачем это было сделано, можно прочесть в биографии Курбского, написанной для серии ЖЗЛ современным исследователем Филюшкиным:
Гораздо непонятнее ситуация с таинственными «Кроновыми жрецами» в окружении царя. Речь должна идти о какой-то ситуации, когда отец жертвует сыном, отдает его на погубление государю, причем это погубление не разовое, а осуществляется систематически. Единственная известная нам ситуация при дворе Ивана Грозного в это время, к которой можно предположительно отнести данный сюжет, – намек на жертву А. Д. Басмановым своего сына Федора для чувственных утех царя. При дворе ходили слухи, зафиксированные в произведениях иностранцев, о гомосексуальной связи Грозного с его молодым фаворитом Ф. А. Басмановым.
Интересно, что с призывом бороться с содомией и обличением этого греха между 1547 и 1551 годами обратился к Ивану IV его духовный наставник протопоп Сильвестр[147]. Примечательно, что в ответном послании царь, парируя буквально каждое обвинение Курбского, на данный пассаж ответил невнятно, заявив, что «губителей же душе нашей и телу нет у нас». При этом Грозный не отрицал своей склонности к плотским прегрешениям, но оправдывался тем, что «хотя и порфиру ношу... но, подобно всем людям, я немощен в усмирении плоти, и отягчен ее зовом по естеству...» и «все мы человеки»
Эйзенштейн, разумеется, Филюшкина читать не мог. Однако в 1925 и 1934 в СССР были опубликованы переводы книг Альберта Шлихтинга, семь лет прожившего в России в качестве слуги и переводчика лейб-медика Грозного, и бывшего опричника Генриха Штадена, на которые Филюшкин ссылается в качестве первоисточников:
Так погиб Овчина. Причиной же его тайной гибели было то, что среди ссор и брани с Федором, сыном Басмана, Овчина попрекнул его нечестным деянием, которое тот обычно творил с тираном.
Алексей [Басманов] и его сын [Федор], с которым великий князь предавался разврату, были убиты.
Не знаю, читал ли Эйзенштейн эти источники, или узнал об этих фактах как-то иначе. Но очевидно, что ничего другого он в виду не имел.
И если вспомнить, кто был главным заказчиком этого фильма, и, в значительной степени, видел в заглавном герое себя...
P.S. Как было замечено в комментах, Эйзенштейн мог воспользоваться и более общедоступными источниками. За которыми, в случае необходимости, и спрятаться, сделав вид, что ничего не имел в виду.